малейшей возможности. Он не захотел выслушать его извинения, а только ругался и плевался слюной, обещая проклятому старейшине ужасающую кару.

Тот проводил кричащую фигуру взглядом и, наконец, посмотрел на своего ученика. Ал все еще лежал в кресле с закрытыми глазами, Шен присел рядом и легонько встряхнул его за плечо.

— Ал.

Шен уже раздумывал, начать ли предаваться легкой панике, но тут ресницы Ала дрогнули и он открыл глаза. Хозяин Проклятого пика с облегчением перевел дыхание.

— Ты как? — тут же участливо спросил он.

— Учитель? — Ал дезориентировано смотрел по сторонам и не сразу сообразил, что от него хотят.

— Чувствуешь себя нормально? Нигде не болит?

Ал смутился от заботливых вопросов, коими засыпал Шен.

— Все нормально, — опустив голову, ответил он. — Этот ученик сожалеет, что не смог справиться с доппельгангерами.

— Отчего же? Ты очень даже с ними справился… С ними и со всем в радиусе нескольких метров.

Ал молчал, не понимая, смеется ли над ним учитель.

— Пик Черного лотоса закончил испытание! — решив, что самое время обратить на себя внимание, заявил Тельг Веан. — За столь… экстравагантное прохождение пику Черного лотоса присуждается семь баллов.

Шен победоносно улыбнулся. Он поднялся с корточек и окинул кресла взглядом. В соседнем все еще с закрытыми глазами сидел Муан.

— Он еще далеко?

Ал почувствовал, как в груди поднимается негодование. Он собирался спросить Шена о словах, что говорил в Пади Саллан, но не знал, как начать предложение. «Учитель, почему в Пади Саллан я признавался вам в любви?» — право слово, у него язык не повернется спросить такое. Он еще подбирал слова, но внимание учителя переключилось на мастера Муана.

— Он уже неподалеку от выхода, — ответил Тельг.

Шен решил подождать, пока Муан вернется в реальный мир. Задумчиво глядя на его отрешенное лицо, он словил себя на мысли, что сожалеет, что в этом мире нет черных фломастеров. Он стал оглядываться по сторонам в надежде заприметить уголек, но ничего подобного не нашлось. Шен недовольно поджал губы и потер подбородок, размышляя, что тогда можно сделать. Шнурков, которые можно было бы связать, в сапогах Муана также не было.

В конце концов прославленный заклинатель недовольно фыркнул, так и не придумав ничего подходящего. Муан открыл глаза и уставился на Шена, стоящего рядом с ним.

— Ты меня любишь? — зачем-то брякнул тот, вспомнив, как прошлый раз проверял на нем эффект Пади Саллан.

Как минимум он хотел его поддеть, наблюдая, как великий прославленный мечник заливается краской, однако что-то пошло не так, когда Муан, спокойно глядя на него снизу вверх, ответил:

— Ну, вообще да.

— О, — произнес Шен, на мгновение зависнув, а затем развернулся к главному герою. — А ты меня любишь?

— Конечно, я люблю учителя! — рьяно подтвердил тот.

— Хм, — Шен немного запутался.

Обернувшись к Тельгу Веану, он уточнил:

— А вы меня любите?

— Не то, чтобы сильно.

Шутка немного вышла из-под контроля. Ему необходим подопытный без чувства юмора!

— Эй, ученик… как, кстати, тебя? Ты меня любишь? — обратился Шен к ученику Муана.

— Меня зовут Ри Ан, старейшина, и… эм… я вас совсем не люблю, старейшина. Извините.

Шен рассмеялся. Тельг Веан, стоящий неподалеку, гоготал как ненормальный, вытирая слезы.

Муан немного нахмурился, глядя на эту картину. С другой стороны, это действительно был не самый подходящий момент для признания. Мечник злился, что нельзя отмотать время назад и переиграть, тогда бы он со всей ответственностью заявил, что Шен его раздражает.

— Что это было в Пади?! — вместо этого он с негодованием накинулся на Шена.

— Я не знаю, что это, — развел руками Шен, немного виновато глядя и на него, и на Ала. — Еще в прошлое мое посещение этого места все почему-то стали так странно рядом со мной себя вести. И, похоже, эффект не исчезает со временем.

— Ладно, не важно, — фыркнул старейшина пика Славы.

Попрощавшись с Тельгом, все разошлись по своим делам. Когда Шен шел по мосту к черному замку, начался снегопад. Снег падал крупными хлопьями, осыпая его серые волосы и цепляясь за ресницы. Шен остановился и поднял руки ладонями вверх, ловя снежинки, которые тут же таяли, соприкасаясь с кожей. Он глянул в сторону, но далекие горы практически не были различимы из-за белой пелены. Тогда он посмотрел на черный замок, возвышающийся за мостом и черный склон со скрюченными черными деревьями. Ах, когда все это припорошит снегом, будет так чудесно!

Глаза Шена увлажнились из-за снежинок, тающих на ресницах. Ветер задул сильнее, и снежные хлопья стали врезаться в лицо, пришлось прикрыться локтем. Несмотря на усиливающуюся непогоду, старейшине пика Черного лотоса хотелось прогуляться пешком, редкое погодное явление способно было нарушить его планы, уж точно не легкий снежок.

Сзади по мосту цокнули чьи-то ноготки, а в следующий миг передние лапы врезались в плечи Шена, опрокидывая его на землю.

— Волчара! — возмущенно воскликнул заклинатель, обернувшись и уворачиваясь от ее языка. — А ты могла так на меня не налетать?!

— Хсяин! — тявкнул дух, молотящий по мосту большущим пушистым хвостом. — Хсяин! Хсяин!

Она тыкнула своим длинным носом в его живот и положила голову на колени, замерев в ожидании почесываний за ушком. Несмотря на то, что место и время не совсем к этому располагали, Шен не смог удержаться и не провести ладонью по ее голове. Он перевел взгляд и увидел в отдалении темную фигуру, идущую в его сторону. Очевидно, это была Риту.

Шен поднялся на ноги, игнорируя недовольное тявканье Волчары, и дождался, когда его внучка подойдет ближе.

— Как дела? — вместо приветствия спросил он.

— Приветствую великого дядю! — степенно произнесла девушка, поклонившись, и только затем стала отвечать. — Все хорошо. Сейчас у нас выдалось свободное время, а я быстро справилась с заданиями по уборке, что мне поручили, поэтому пришла поизучать ту книжицу.

— Ты, наверное, кроме учебы ничем не занимаешься! — не слишком одобрительно произнес Шен, жестом приглашая ее вместе с ним прогуляться по мосту. — Вы там на пике Таящегося ветра вообще как-то развлекаетесь?

Риту пожала плечами.

Разговаривая о том о сем и отбиваясь время от времени то от хвоста, то от языка Волчары, они дошли до черного замка. Внутри было практически так же холодно, как и снаружи, разве что ветер не дул. Шен попрыгал на месте, стряхивая с себя снег, и потряс своей серой шевелюрой. Его сухие волосы намокли и стали выглядеть как прошлогодний стог сена, промокший под дождем. Стараясь не обращать на это внимание, Шен посильнее затянул ленту и пригласил Риту в чайную комнату. Там стояла вечнопышущая жаром благодаря